Кайа притихла, поражённая такой историей.
— Я и не знала, что ваша супруга сыграла такую роль в жизни ваших земель… — пролепетала она. — Вы никогда даже не заискались о ней…
— И верно. Всем запрещено говорить о ней. Даже Эльтаир ничего ни о ней, ни о репрессиях тех лет не знает. Это место всеми забыто, но не мной… Каждый день я возлагаю цветы на её могилу и…
Старик зашёлся в приступе сухого кашля.
— Я устал. Дай отдохнуть.
Он отвернулся, но от Кайи не укрылось, что на его глаза навернулись слёзы. Она представила себе, как толпа невооружённого народа бежит в лес, спасаясь от армии Фрица Харта. Представила, как они долгие месяцы отступают от Ала-Гавы к границе, надеясь встретить поддержку по ту её сторону, где люди веками страдают от точно такого же диктаторского режима Фриций, но их все равно настигает смерть, как бы они не силились спасти свои души.
— Значит, не только на территории Короткомордых поднимаются восстания? Людям Длинномордых тоже не нравиться существующий режим? — уточнила она.
Старик угрюмо кивнул.
— Но… но зачем тогда запретным территориям существовать!? Люди все равно не довольны существующими правилами, зачем тогда этим правилам существовать? Да если ещё и по ту, и по эту сторону границы люди одинаково мыслят, живут одними и теми же мечтами и надеждами, почему бы нам не объедениться и не жить вместе? Почему бы нам не создать объединённую демократическую республику, где каждый был бы удовлетворён своими правами?
Старик тяжело вздохнул и прокряхтел:
— Да потому, что люди сами так решили. И получили то, о чём мечтали.
— В смысле?
— Когда-то давно, так давно, что даже прабабушка моей прабабушки не помнила когда, не было никаких территорий. Люди жили отдельными общинами, которые постепенно становились деревнями, городами. Не было никаких границ, а люди из разных общин почти не контактировали. Даже Короткомордые и Длинномордые жили вместе, хоть и не часто находили общий язык. Мы были тем единым народом, о котором ты мне сейчас судачишь.
— И что произошло? Почему людей не устроил существовавший уклад?
— Самые крупные города вроде Мяриона и Ала-Гавы решили подчинить своему влиянию более маленькие. В то время ваш Мярион и наша Ала-Гава назывались Соединёнными Провинциями и выступали в роли восточной и западной областей одного большого государства — Священной Союзной Империи. Их ролью являлся контроль за разбросанными по всей империи общинами, никак с друг другом не контактирующими и иногда даже находившихся в состоянии военного конфликта между собой. Не все общины, разумеется, пошли на уступки Соединённым Провинциям. Они хотели вести свою собственную жизнь, дружить только с теми, с кем хотят, воевать с теми, с кем захочется. Другим словом, им, как и по сей день, не хватало свободы.
— И? Как поступили Провинции?
— Решили подчинить непокорных силой. Завязались долгие и кровопролитные войны, много людей пало… Вскоре Мярион и Ала-Гава настолько расширили свои владения, что без труда расправлялись с более маленькими поселениями. Под конец Мярион решил, что собрал уже достаточную армию, и пошёл войной против Ала-Гавы, где тогда заседало провительство Священной Союзной Империи. Власти Мяриона захотели сами взять контроль над миром. Но Ала-Гава тоже была не слаба. Она обладала сильнейшим флотом, которого никогда не было и не будет у стоящего на холме Мяриона. Зато Мярион отличался своей беспощадностью и жаждой крови. Если воин Мяриона бежал с поля битвы, его казнили. Если воин Мяриона показывал слабость, его казнили. Если воин Мяриона смел ослушаться приказа своего правителя, его казнили. Раненых не лечили, а убивали на месте. В Мярионе начались бунты и восстания протестующих против такого режима, но их убили, никого не щадя. Люди Мяриона не хотели воевать только из-за того, что их предводителю приглючилось стать во главе мира. Но у них не было выбора, и война, по сути дела, велась ради только одного человека. Ала-Гава славилась своими изобретателями и учёными. Также она обладала прекрасным флотом, так как имела выход к морю. Конечно, армия Ала-Гавы была меньше, да и не готовы они были к нападению со стороны своей же восточной Провинции, но зато её полководцы были прекрасными стратегами. Эта война длилась бы бесконечно, если бы не произошёл переломный момент.
— Что за момент?
— Один из полководцев Ала-Гавы предложил блестящий план. Они решили брать на сражение специальных бойцовых собак. Собаки знали только одно правило — рвать и убивать, и не слушались никаких команд. Они не щадили собственных жизней, они неслись под градом стрел и копий и, казалось, кровь доставляла им высшее наслаждение. Армия Мяриона оказалась бессильна против таких солдат. А Ала-Гава тут же обзавелась надёжными и преданными союзниками — Длинномордыми. Слышала про Терессианское соглашение? Нет!? Так вот, это бессрочное соглашение, заключённое между людьми Ала-Гавы и Длинномордыми на веки вечные. Короткомордые же, ища спасения, укрылись на территориях Мяриона. И вот настало время решающего сражения. Ала-Гава выстроила в ряд воинов-Длинномордых, и те ринулись в бой. Но каково было их удивление, когда навстречу им выскочили воины, верхом на тиграх и львах! Сидя на этих огромных чудовищах, воины Мяриона пронзали собак копьями. Тигры легко перегрызали собакам глотки.
— Ала-Гава проиграла?
— Нет, конечно! Битва закончилась в ничью. Тогда Ала-Гава и Мярион подписали мирный договор, в котором говорилось, что отныне вся планета будет поделена на две запретных друг для друга территории. Таким образом всем будет хватать земель и бесконечные и, главное, бессмысленные войны прекратятся. Была создана граница, которую всем запрещено пересекать. Разумеется, было множество людей-полукровок, родившихся до создания территорий и границы. Их убили. Всех. До единого. Это тоже одно из положений Терессианского соглашения — убивать всех полукровок, заблудших на территорию Длинномордых. Думаю, у Короткомордых тоже есть какая-нибудь похожая штука.
— Но они ведь ничего плохого не сделали! Зачем их уничтожали?
— Чтобы заставить народ поверить в силу закона. Видишь, люди сами так захотели. Люди сами сделали такой выбор, а теперь недовольны тем, что имеют.
— Разве Вас всё устраивает в нашей жизни? Разве Вам нравится быть жителем запретной территории?
— Нет. Но я ничего не могу с этим поделать. И никто не может.
Кайа отвернулась. Сколько крови было пролито зря. Сколько людей зря убито. Ради того, чтобы в конце концов все все равно остались недовольны.
Она встала и выбралась из-под камня.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
